Изведать то чего не ведал сроду глазами ртом и кожей пить простор

Âî «Âðåìåíè» â÷åðà ïîêàçàëè, êàê àìåðèêàíñêèé àñòðîíàâò ïûòàëñÿ ïðî÷åñòü ñòèõîòâîðåíèå Ëåðìîíòîâà. ×òî-òî âñ¸-òàêè ïðîèñõîäèò â ìèðå, åñëè àìåðèêàíöû ÷èòàþò íà ïðåññ-êîíôåðåíöèÿõ ïåðåä ñòàðòîì ñòèõè Ëåðìîíòîâà. ×òî-òî ñäâèãàåòñÿ â íóæíóþ ñòîðîíó. Òîëüêî âîò êàê îáúÿñíèòü åìó, ÷òî ÷èòàòü íóæíî íå «îäèíîêèé», à «îäèíîêîé»? Òû òîëüêî âñëóøàéñÿ, êàê ýòî çâó÷èò: «Áåëååò ïàðóñ îäèíîêî酻 Ðàçâå òåáå íå õî÷åòñÿ òóò æå óâèäåòü ìîðå è îäèíîêîé ïàðóñ? Ðàçâå íå ðîæäàåò âîîáðàæåíèå æèâóþ êàðòèíêó? Íî òîëüêî âîò îò÷åãî îí ïðîñèò áóðè?

. . .

Êàêîé âåòåð! Ñåãîäíÿ âå÷åðîì îïÿòü ïîðûâèñòûé ñèëüíûé âåòåð… ×òî-òî òàì íà Áàéêîíóðå? Êàê-òî òàì íà ñòàðòîâîé ïëîùàäêå?

«Èãðàþò âîëíû – âåòåð ñâèùåò,
È ìà÷òà ãí¸òñÿ è ñðûïèò…»

È ñíîâà «ñêðûïèò», à íå «ñêðèïèò». È êàê æå ýòî çäîðîâî è ïðàâèëüíî!

Àìåðèêàíåö íå ñìîã ïðî÷èòàòü âñ¸ ñòèõîòâîðåíèå. Åìó ïîìîã ðóññêèé òîâàðèù. À ÿ õî÷ó ïîèñêàòü îòâåò íà âîïðîñ, îò÷åãî æå «ïàðóñ» ïðîñèò áóðè? «Êàê áóäòî â áóðÿõ åñòü ïîêîé!»

. . .

Ïàðóñ

(Ìèõàèë Þðüåâè÷ Ëåðìîíòîâ)

Áåëååò ïàðóñ îäèíîêîé
 òóìàíå ìîðÿ ãîëóáîì!..
×òî èùåò îí â ñòðàíå äàë¸êîé?
×òî êèíóë îí â êðàþ ðîäíîì?..

Èãðàþò âîëíû – âåòåð ñâèùåò,
È ìà÷òà ãí¸òñÿ è ñðûïèò…
Óâû! îí ñ÷àñòèÿ íå èùåò
È íå îò ñ÷àñòèÿ áåæèò!

Ïîä íèì ñòðóÿ ñâåòëåé ëàçóðè,
Íàä íèì ëó÷ ñîëíöà çîëîòîé,
À îí, ìÿòåæíûé, ïðîñèò áóðè,
Êàê áóäòî â áóðÿõ åñòü ïîêîé!

<2 ñåíòÿáðÿ 1832 ã.>

Ïðèìå÷àíèå: Íàïèñàíî â Ïåòåðáóðãå. Ïåðâîíà÷àëüíûé òåêñò âîø¸ë â ïèñüìî Ëåðìîíòîâà ê Ì. À. Ëîïóõèíîé. «Áåëååò ïàðóñ îäèíîêî酻 – Ýòà ñòðîêà ñîâïàäàåò ñ 19-ì ñòèõîì ïåðâîé ãëàâû ïîýìû À. À. Áåñòóæåâà (Ìàðëèíñêîãî) «Àíäðåé, êíÿçü Ïåðåÿñëàâñêèé» (îòä. èçä. 1828). Îáðàç áåëåþùåãî â ìîðñêîì òóìàíå ïàðóñà ïîëó÷èë â òâîð÷åñòâå Ëåðìîíòîâà è æèâîïèñíîå âîïëîùåíèå – â àêâàðåëüíîì ðèñóíêå, îòíîñÿùåìñÿ ê êîíöó 1820-õ – íà÷àëó 1830-õ ãîäîâ. Íåñêîëüêî ëåò ñïóñòÿ Ëåðìîíòîâ âíîâü âåðíóëñÿ ê ýòîìó îáðàçó, èñïîëüçîâàâ åãî â êîíöîâêå «Êíÿæíû Ìåðè».

Òàê îò ÷åãî æå? … À âîò îò ÷åãî! Ñïðîñèì îá ýòîì íàøåãî æèâîãî êëàññèêà – Àíäðåÿ Ìàêàðåâè÷à.

Çà òåõ, êòî â ìîðå

(Àíäðåé Ìàêàðåâè÷ è «Ìàøèíà Âðåìåíè»)

1.
Òû ïîìíèøü, êàê âñ¸ íà÷èíàëîñü?
Âñ¸ áûëî âïåðâûå è âíîâü,
Êàê ñòðîèëè ëîäêè, è ëîäêè çâàëèñü:
«Âåðà», «Íàäåæäà», «Ëþáîâü».

Êàê äðóæíî ðóáèëè êàíàòû
È âäàëü óõîäèëà çåìëÿ,
È âîëíû íàì ïåëè, è êàæäûé ïÿòûé,
Êàê ïðàâèëî, áûë ó ðóëÿ.

ß ïüþ äî äíà
Çà òåõ, êòî â ìîðå.
Çà òåõ, êîãî ëþáèò âîëíà,
Çà òåõ, êîìó ïîâåç¸ò
È åñëè öåëü îäíà
È â ðàäîñòè, è â ãîðå,
Íî òîò, êòî íå ñòðóñèë,
È â¸ñåë íå áðîñèë,
Òîò çåìëþ ñâîþ – íàéäåò!

2.
Íàïðàñíî íàñ áóðè ïóãàëè.
Âàì ñêàæåò ëþáîé ìîðÿê,
×òî áóðè áîÿòüñÿ âàì ñòîèò åäâà ëè,
 ñóùíîñòè, áóðÿ – ïóñòÿê.

 áóðþ ëèøü êðåï÷å ðóêè,
È ïàðóñ ïîìîæåò è êèëü.
Ãîðàçäî òðóäíåé íå ñâèõíóòüñÿ ñî ñêóêè
È âûäåðæàòü ïîëíûé øòèëü…

ß ïüþ äî äíà
Çà òåõ, êòî â ìîðå.
Çà òåõ, êîãî ëþáèò âîëíà,
Çà òåõ, êîìó ïîâåç¸ò
È åñëè öåëü îäíà
È â ðàäîñòè, è â ãîðå,
Íî òîò, êòî íå ñòðóñèë,
È â¸ñåë íå áðîñèë,
Òîò çåìëþ ñâîþ – íàéäåò!

<1979>

Òåïåðü ïîíÿòíî, ÷òî áåçäåéñòâèå, çàáâåíèå – ñòðàøíåå òÿæ¸ëûõ èñïûòàíèé.

À åñëè îáðàòèòüñÿ ê Âëàäèìèðó Ñåì¸íîâè÷ó, òî îí ðàññêàæåò î ñìà÷íûõ ìîðñêèõ ñëîâàõ, î øòîðìàõ è âåòðàõ, è î «Ëåòó÷åì ãîëëàíäöå», êîòîðûé ïðîêëÿò ïðîâèäåíèåì è îáðå÷¸í íà âå÷íûé øòèëü…

Øòîðì

(Âëàäèìèð Ñåì¸íîâè÷ Âûñîöêèé)

Ìû ãîâîðèì íå «øòîðìû», à «øòîðìà» –
Ñëîâà âûõîäÿò êîðîòêè è ñìà÷íû:
«Âåòðà» – íå «âåòðû» – ñâîäÿò íàñ ñ óìà,
Èç ïàëóá âûêîð÷¸âûâàÿ ìà÷òû.

Ìû íà ïðèìåòû íàëîæèëè âåòî –
Ìû ÷òèì ÷óòüå êîìïàñîâ è íîñîâ.
Óïðóãèå òóãèå ìûøöû âåòðà
Íàòÿãèâàþò êîæó ïàðóñîâ.

Íà ÷àøå çâ¸çäíûõ – ïîäëèííûõ – Âåñîâ
Ñåäîé Íåïòóí ñóäüáó ðåøàåò íàøó,
È ñòàÿ ïñîâ, ãîëîäíûõ Ãîí÷èõ ïñîâ,
Íàäñàäíî âîÿ, ãîíèò íàñ íà ×àøó.

Ìû – ïðèçðàê ëåãåíäàðíîãî êîðâåòà,
Êà÷àåìñÿ â ñîçâåçäèè Âåñîâ.
È ñëîâíî çàîñòðèëèñü ñòðóè âåòðà –
È âñïàðûâàþò êîæó ïàðóñîâ.

Ïî êóðñó – òåíü äðóãîãî êîðàáëÿ,
Îí ø¸ë – è â øòîðìû õîäà íå ñíèæàÿ.
Ãëÿäèòå – âîí áîëòàåòñÿ ïåòëÿ
Íà ðåå, ïî ïîâåøåííûì ñêó÷àÿ!

Ñ íèì Ïðîâèäåíüå ïîñòóïèëî êðóòî:
Ëèøü âå÷íûé øòèëü – è ïðåðâàí õîä ÷àñîâ, –
Ïîïóòíûé âåòåð, ñëîâíî áåñ ïîïóòàë –
Îí áîëüøå íå íàõîäèò ïàðóñîâ.

Íàì êàæåòñÿ, ìû ñëûøèì ÷åé-òî çî⠖
Òàèíñòâåííûå ÷¸òêèå ñèãíàëû…
Íå æàæäà ñëàâû, ãîíîê è ïðèçîâ
Áðîñàåò íàñ íà ãðåáíè è íà ñêàëû.

Èçâåäàòü òî, ÷åãî íå âåäàë ñðîäó, –
Ãëàçàìè, ðòîì è êîæåé ïèòü ïðîñòîð!..
Êòî â îêåàíå âèäèò òîëüêî âîäó –
Òîò íà çåìëå íå çàìå÷àåò ãîð.

Ïîé, óðàãàí, íàì çëûå ïåñíè â óøè,
Ïîä ÷åðåï ïðîíèêàé è â ìûñëè ëåçü,
Ëåé çâ¸çäíûé äîæäü, âñåëÿÿ â íàøè äóøè
Çåìëåé è ìîðåì âå÷íóþ áîëåçíü!

<1976>

Âîò è îòâåò:

«Èçâåäàòü òî, ÷åãî íå âåäàë ñðîäó, –
Ãëàçàìè, ðòîì è êîæåé ïèòü ïðîñòîð!..
Êòî â îêåàíå âèäèò òîëüêî âîäó –
Òîò íà çåìëå íå çàìå÷àåò ãîð».

. . .

Íàäåþñü, ÷òî ñòàðò ïðîéä¸ò áëàãîïîëó÷íî. È êîðàáëü ñ èìåíåì «Þðèé Ãàãàðèí» óñïåøíî âûéäåò íà îðáèòó. Óäà÷è âàì, ðåáÿòà! Çåìëÿíå!

3:42:48 05.04.2011

Ко дню рождения Владимира Семёновича Высоцкого.
Подборка песен великого барда о пиратах и море.

Песни Владимира Семёновича Высоцкого о море. Часть 2 >>
Песни Владимира Семёновича Высоцкого о море. Часть 3 >>

В. Высоцкий «Мы говорим не штормы, а шторма».

Мы говорим не «штОрмы», а «штормА» –
Слова выходят коротки и смачны:
«ВетрА» – не «вЕтры» – сводят нас с ума,
Из палуб выкорчевывая мачты.

Мы на приметы наложили вето –
Мы чтим чутье компасов и носов.
Упругие тугие мышцы ветра
Натягивают кожу парусов.

На чаше звездных – подлинных – Весов
Седой Нептун судьбу решает нашу,
И стая псов, голодных Гончих псов,
Надсадно воя, гонит нас на Чашу.

Мы – призрак легендарного корвета,
Качаемся в созвездии Весов.
И словно заострились струи ветра –
И вспарывают кожу парусов.

По курсу – тень другого корабля,
Он шел – и в штормы хода не снижая.
Глядите – вон болтается петля
На рее, по повешенным скучая!

С ним Провиденье поступило круто:
Лишь вечный штиль – и прерван ход часов,-
Попутный ветер словно бес попутал –
Он больше не находит парусов.

Нам кажется, мы слышим чей-то зов –
Таинственные четкие сигналы…
Не жажда славы, гонок и призов
Бросает нас на гребни и на скалы.

Изведать то, чего не ведал сроду,-
Глазами, ртом и кожей пить простор!..
Кто в океане видит только воду –
Тот на земле не замечает гор.

Пой, ураган, нам злые песни в уши,
Под череп проникай и в мысли лезь,
Лей звездный дождь, вселяя в наши души
Землей и морем вечную болезнь!

***

В. Высоцкий «Ещё не вечер».

Четыре года рыскал в море наш корсар,
В боях и штормах не поблекло наше знамя.
Мы научились штопать паруса,
И затыкать пробоины телами.

За нами гонится эскадра по пятам.
На море штиль и не избегнуть встречи.
Но нам сказал спокойно капитан:
– Еще не вечер, еще не вечер!

Вот развернулся боком флагманский фрегат,
И левый борт окрасился дымами.
Ответный залп – на глаз и наугад.
Вдали пожар и смерть. Удача с нами!

Из худших выбирались передряг,
Но с ветром худо, и в трюме течи,
А капитан нам шлет привычный знак:
– Еще не вечер, еще не вечер!

На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз
И видят нас от дыма злых и серых,
Но никогда им не увидеть нас
Прикованными к веслам на галерах!

Неравный бой. Корабль кренится наш.
Спасите наши души человечьи!
Но крикнул капитан: – На абордаж!
Еще не вечер! Еще не вечер!

Кто хочет жить, кто весел, кто не тля –
Готовьте ваши руки к рукопашной!
А крысы пусть уходят с корабля –
Они мешают схватке бесшабашной!

И крысы думали: «А чем не шутит черт?!»
И тупо прыгали, спасаясь от картечи.
А мы с фрегатом становились к борту борт.
Еще не вечер, еще не вечер!

Лицо в лицо, ножи в ножи, глаза в глаза!
Чтоб не достаться спрутам или крабам,
Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах, –
Мы покидали тонущий корабль.

Но нет! Им не послать его на дно –
Поможет океан, взвалив на плечи.
Ведь океан-то с нами заодно,
И прав был капитан – еще не вечер!

***

В. Высоцкий БАЛЛАДА О БРОШЕННОМ КОРАБЛЕ

Капитана в тот день называли на «ты»,
Шкипер с юнгой сравнялись в талантах;
Распрямляя хребты и срывая бинты,
Бесновались матросы на вантах.

Двери наших мозгов
Посрывало с петель
В миражи берегов,
В покрывала земель,

Этих обетованных, желанных –
И колумбовых, и магелланных.

Только мне берегов
Не видать и земель –
С хода в девять узлов
Сел по горло на мель!

А у всех молодцов –
Благородная цель…
И в конце-то концов –
Я ведь сам сел на мель.

И ушли корабли – мои братья, мой флот, –
Кто чувствительней – брызги сглотнули.
Без меня продолжался великий поход,
На меня ж парусами махнули.

И погоду и случай
Безбожно кляня,
Мои пасынки кучей
Бросали меня.

Вот со шлюпок два залпа – и ладно! –
От Колумба и от Магеллана.

Я пью пену – волна
Не доходит до рта,
И от палуб до дна
Обнажились борта,

А бока мои грязны –
Таи не таи, –
Так любуйтесь на язвы
И раны мои!

Вот дыра у ребра – это след от ядра,
Вот рубцы от тарана, и даже
Видны шрамы от крючьев – какой-то пират
Мне хребет перебил в абордаже.

Киль – как старый неровный
Гитаровый гриф:
Это брюхо вспорол мне
Коралловый риф.

Задыхаюсь, гнию – так бывает:
И просоленное загнивает.

Ветры кровь мою пьют
И сквозь щели снуют
Прямо с бака на ют, –
Меня ветры добьют:

Я под ними стою
От утра до утра, –
Гвозди в душу мою
Забивают ветра.

И гулякой шальным всё швыряют вверх дном
Эти ветры – незваные гости, –
Захлебнуться бы им в моих трюмах вином
Или – с мели сорвать меня в злости!

Я уверовал в это,
Как загнанный зверь,
Но не злобные ветры
Нужны мне теперь.

Мои мачты – как дряблые руки,
Паруса – словно груди старухи.

Будет чудо восьмое –
И добрый прибой
Мое тело омоет
Живою водой,

Моря божья роса
С меня снимет табу –
Вздует мне паруса,
Словно жилы на лбу.

Догоню я своих, догоню и прощу
Позабывшую помнить армаду.
И команду свою я обратно пущу:
Я ведь зла не держу на команду.

Только, кажется, нет
Больше места в строю.
Плохо шутишь, корвет,
Потеснись – раскрою!

Как же так – я ваш брат,
Я ушел от беды…
Полевее, фрегат, –
Всем нам хватит воды!

До чего ж вы дошли:
Значит, что – мне уйти?!
Если был на мели –
Дальше нету пути?!

Разомкните ряды,
Всё же мы – корабли, –
Всем нам хватит воды,
Всем нам хватит земли,

Этой обетованной, желанной –
И колумбовой, и магелланной!

***

Владимир Высоцкий – «Ну вот, исчезла дрожь в руках…»

Ну, вот исчезла дрожь в руках
Наверх, наверх.
Ну, вот сорвался в пропасть страх
Навек, навек.
Для остановки нет причин
Иду, скользя,
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя.

Среди нехоженных путей
Один пусть мой,
Среди невзятых рубежей
Один за мной.
Кто не доплыл и в волны лег,
Тем Бог – судья.
Среди непройденных дорог
Одна – моя.

Мой океан со всех сторон
Штормит, штормит
Он тайну чьих нибудь имён
На дне хранит.
А я гляжу в свою мечту
Поверх голов
И свято верю в чистоту
Глубин и слов.

И пусть пройдет немалый срок
Мне не забыть
Что здесь сомнения я смог
В себе убить.
Я слышал пела мне вода:
«Удач всегда»,
А день, какой был день тогда?
Ах, да. Среда.

***

В. Высоцкий «Свой остров».

Отплываем в теплый край
навсегда.
Наше плаванье, считай,-
на года.
Ставь фортуны колесо
поперек,
Мы про штормы знаем все
наперед.

Поскорей на мачту лезь, старик! –
Встал вопрос с землей остро,-
Может быть, увидишь материк,
Ну а может быть – остров.

У кого-нибудь расчет
под рукой,
Этот кто-нибудь плывет
на покой.
Ну а прочие – в чем мать
родила –
Не на отдых, а опять –
на дела.

Ты судьбу в монахини постриг,
Смейся ей в лицо просто.
У кого – свой личный материк,
Ну а у кого – остров.

Мне накаркали беду
с дамой пик,
Нагадали, что найду
материк,-
Нет, гадалка, ты опять
не права –
Мне понравилось искать
острова.

Вот и берег призрачно возник,-
Не спеша – считай до ста.
Что это, тот самый материк
Или это мой остров?..

***

В. Высоцкий «Пиратская песня».

На судне бунт, над нами чайки реют,
Вчера из-за дублонов золотых
Двух негодяев вздернули на рее,
Но – мало. Нужно было четверых.

Ловите ветер всеми парусами!
К чему гадать! Любой корабль – враг.
Удача – миф, но эту веру сами
Мы создали, поднявши черный флаг.

Катился ком по кораблю от бака.
Забыто всё – и честь, и кутежи.
И подвывая, будто бы от страха,
Они достали длинные ножи.

Ловите ветер всеми парусами!
К чему гадать! Любой корабль – враг.
Удача – миф, но эту веру сами
Мы создали, поднявши черный флаг.

Вот двое в капитана пальцем тычут.
Достать его – и им не страшен чёрт.
Но капитан вчерашнюю добычу
При всей команде выбросил за борт.

Ловите ж ветер всеми парусами!
К чему гадать! Любой корабль – враг.
Удача – миф, но эту веру сами
Мы создали, поднявши черный флаг.

Но вот волна, подобная надгробью,
Всё смыла, с горла сброшена рука…
Бросайте за борт всё, что пахнет кровью, –
Поверьте, что цена невысока!

Ловите ж ветер всеми парусами!
К чему гадать! Любой корабль – враг.
Удача – здесь! И эту веру сами
Мы создали, поднявши черный флаг.

***

В. Высоцкий «Этот день будет первым всегда и везде…»

Этот день будет первым всегда и везде –
Пробил час, долгожданный серебряный час:
Мы ушли по весенней высокой воде,
Обещанием помнить и ждать заручась.

По горячим следам мореходов живых и экранных,
Что пробили нам курс через рифы, туманы и льды,
Мы под парусом белым идем с океаном на равных
Лишь в упряжке ветров – не терзая винтами воды.

Впереди – чудеса неземные!
А земле, чтобы ждать веселей,
Будем честно мы слать позывные –
Эту вечную дань кораблей.

Говорят, будто парусу реквием спет,
Черный бриг за пиратство в музей заточен,
Бросил якорь в историю стройный корвет,
Многотрубные увальни вышли в почет.

Но весь род моряков – сколько есть – до седьмого колена
Будет помнить о тех, кто ходил на накале страстей.
И текла за бортом добела раскаленная пена,
И щадила судьба непутевых своих сыновей.

Впереди – чудеса неземные!
А земле, чтобы ждать веселей,
Будем честно мы слать позывные –
Эту вечную дань кораблей.

Материк безымянный не встретим вдали,
Островам не присвоим названий своих –
Все открытые земли давно нарекли
Именами великих людей и святых.

Расхватали открытья – мы ложных иллюзий не строим,-
Но стекает вода с якорей, как живая вода.
Повезет – и тогда мы в себе эти земли откроем,-
И на берег сойдем – и останемся там навсегда.

Не смыкайте же век, рулевые,-
Вдруг расщедрится серая мгла –
На «Летучем Голландце» впервые
Запалят ради нас факела!

Впереди – чудеса неземные!
А земле, чтобы ждать веселей,
Будем честно мы слать позывные –
Эту вечную дань кораблей.

***

В. Высоцкий «Баллада о юнге».

Был развеселый розовый восход,
И плыл корабль навстречу передрягам,
И юнга вышел в первый свой поход
Под флибустьерским черепастым флагом.

Накренившись к воде, парусами шурша,
Бриг двухмачтовый лег в развороте.
А у юнги от счастья качалась душа,
Как пеньковые ванты на гроте.

И душу нежную под грубой робой пряча,
Суровый шкипер дал ему совет:
«Будь джентльменом, если есть удача,
А без удачи – джентльменов нет!»

И плавал бриг туда, куда хотел,
Встречался – с кем судьба его сводила,
Ломая кости веслам каравелл,
Когда до абордажа доходило.

Был однажды богатой добычи дележ –
И пираты бесились и выли…
Юнга вдруг побледнел и схватился за нож,-
Потому что его обделили.

Стояла девушка, не прячась и не плача,
И юнга вспомнил шкиперский завет:
Мы – джентльмены, если есть удача,
А нет удачи – джентльменов нет!

И видел он, что капитан молчал,
Не пробуя сдержать кровавой свары.
И ран глубоких он не замечал –
И наносил ответные удары.

Только ей показалось, что с юнгой – беда,
А другого она не хотела, –
Перекинулась за борт – и скрыла вода
Золотистое смуглое тело.

И прямо в грудь себе, пиратов озадачив,
Он разрядил горячий пистолет…
Он был последний джентльмен удачи,-
Конец удачи – джентльменов нет!

***

Высоцкий «Он капитан и родина его…»

Он капитан, и родина его – Марсель,
Он обожает споры, шум и драки,
Он курит трубку, пьет крепчайший эль
И любит девушку из Нагасаки.

У ней следы проказы на руках,
У ней татуированные знаки,
И вечерами джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки…

У ней такая маленькая грудь
И губы, губы алые, как маки…
Уходит капитан в далекий путь
И любит девушку из Нагасаки.

И вот в жестокий шторм,
Когда гремит гроза,
И в тихие часы,
Сидя на баке,
Он вспоминает карие глаза
И видит девушку из Нагасаки.

Кораллы, алые как кровь
И шелковую блузку цвета хаки
И пылкую, и страстную любовь
Везет он девушке из Нагасаки.

Вернулся капитан издалека
И он узнал, что джентльмен во фраке
Однажды, накурившись гашиша
Зарезал девушку из Нагасаки…

У ней такая маленькая грудь,
И губы, губы алые как маки,
Уходит капитан в далекий путь,
Не видев девушки из Нагасаки…

***

Высоцкий «Сначала было Слово…»

Сначала было Слово печали и тоски,
Рождалась в муках творчества планета,
Рвались от суши в никуда огромные куски
И островами становились где-то.

И, странствуя по свету без фрахта и без флага
Сквозь миллионолетья, эпохи и века,
Менял свой облик остров — отшельник и бродяга, —
Но сохранял природу и дух материка.

Сначала было Слово, но кончились слова,
Уже матросы Землю населяли,
И ринулись они по сходням вверх на острова,
Для красоты назвав их кораблями.

Но цепко держит берег — надёжней мёртвой хватки, —
И острова вернутся назад наверняка,
На них царят морские особые порядки,
На них хранят законы и честь материка.

Простит ли нас наука за эту параллель,
За вольность в толковании теорий?
Но если уж сначала было слово на Земле,
То это, безусловно, — слово «море»!

***

Высоцкий «Корабли постоят – и ложатся на курс».

Корабли постоят – и ложатся на курс,
но они возвращаются сквозь непогоды…
Не пройдет и полгода – и я появлюсь,
чтобы снова уйти на полгода.

Возвращаются все – кроме лучших друзей,
кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все – кроме тех, кто нужней,
я не верю судьбе, а себе – еще меньше.

Но мне хочется верить, что это не так,
что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в делах,
я, конечно, спою – не пройдет и полгода.

***

Высоцкий «Вы в огне да и в море вовеки не сыщете брода».

Вы в огне да и в море вовеки не сыщете брода,-
Мы не ждали его – не за легкой добычей пошли.
Провожая закат, мы живем ожиданьем восхода
И, влюбленные в море, живем ожиданьем земли.

Помнишь детские сны о походах Великой Армады,
Абордажи, бои, паруса – и под ложечкой ком?..
Все сбылось: «Становись! Становись!» – раздаются команды,-
Это требует море – скорей становись моряком!

Наверху, впереди – злее ветры, багровее зори,-
Правда, сверху видней, впереди же – исход и земля.
Вы матросские робы, кровавые ваши мозоли
Не забудьте, ребята, когда-то надев кителя!

По сигналу «Пошел!» оживают продрогшие реи,
Горизонт опрокинулся, мачты упали ничком.
Становись, становись, становись человеком скорее,-
Это значит на море – скорей становись моряком!

Поднимаемся в небо по вантам, как будто по вехам,-
Там и ветер живой – он кричит, а не шепчет тайком:
Становись, становись, становись, становись человеком! –
Это значит на море – скорей становись моряком!

Чтоб отсутствием долгим вас близкие не попрекали,
Не грубейте душой и не будьте покорны судьбе,-
Оставайтесь, ребята, людьми, становясь моряками;
Становясь капитаном – храните матроса в себе!

***

Высоцкий «Гимн морю и горам».

Заказана погода нам Удачею самой,
Довольно футов нам под киль обещано,
И небо поделилось с океаном синевой –
Две синевы у горизонта скрещены.

Не правда ли, морской хмельной невиданный простор
Сродни горам в безумстве, буйстве, кротости:
Седые гривы волн чисты, как снег на пиках гор,
И впадины меж ними – словно пропасти!

Служение стихиям не терпит суеты,
К двум полюсам ведет меридиан.
Благословенны вечные хребты,
Благословен Великий океан.

Нам сам Великий случай – брат, Везение – сестра,
Хотя – на всякий случай – мы встревожены.
На суше пожелали нам ни пуха ни пера,
Созвездья к нам прекрасно расположены.

Мы все – впередсмотрящие, все начали с азов,
И если у кого-то невезение –
Меняем курс, идем на SOS, как там, в горах,- на зов,
На помощь, прерывая восхождение.

Служение стихиям не терпит суеты,
К двум полюсам ведет меридиан.
Благословенны вечные хребты,
Благословен Великий океан.

Потери подсчитаем мы, когда пройдет гроза,-
Не сединой, а солью убеленные,-
Скупая океанская огромная слеза
Умоет наши лица просветленные…

Взята вершина – клотики вонзились в небеса!
С небес на землю – только на мгновение:
Едва закончив рейс, мы поднимаем паруса –
И снова начинаем восхождение.

Служение стихиям не терпит суеты,
К двум полюсам ведет меридиан.
Благословенны вечные хребты,
Благословен Великий океан.

***

Высоцкий «Мореплаватель-одиночка».

Вот послал господь родителям сыночка:
Люльку в лодку переделать велел, –
Мореплаватель родился одиночка –
Сам укачивал себя, сам болел…

Не по году он мужал – по денечку,
И уже из колыбели дерзал:
К мореплаванью готовясь в одиночку,
Из пеленок паруса вырезал.

…Прямо по носу – глядите! – то ли бочка,
То ли яхта, то ли плот, то ли – нет:
Мореплаватель, простите, одиночка
Посылает нам салют и привет!

Ой, ребята, не к добру проволочка!
Сплюньте трижды все, кто на корабле:
Мореплаватель на море одиночка –
Вроде черного кота на земле!

«Вы откуда – отвечайте нам, и точка, –
Не могли же вы свалиться с небес?!
Мы читали, что какой-то одиночка
В треугольнике Бермудском исчез…»

«Это утка, это бред – все до строчки!-
И простите, если резок и груб, –
Я там плавал, извините, в одиночку:
Он совсем не треугольник, а – куб!

Были бедствия – посуда на кусочки!
Била Бетси – ураган – все подряд, –
Мореплаватели нынче – одиночки –
Из летающих тарелок едят!»

Вот добавил он в планктон кипяточку…
Как орудует: хоть мал, да удал!
Глядь – и ест деликатесы в одиночку, –
А из нас – таких никто не едал.

И поведал он, что пьет он по глоточку,
Чтоб ни капли не пропасть в бороде, –
Мореплаватель, простите, в одиночку
Философию развел на воде.

«Не искусственную ли оболочку
Вы вокруг себя, мой друг, возвели?
Мореплаванью, простите, в одиночку
Наше общество предпочли?»

Он ответил: «Вы попали прямо в точку!
Там, на суше не пожать вам руки:
В море плавая подолгу в одиночку,
Я по людям заскучал, моряки!»

Мы, услыша что-нибудь, сразу – в строчку,
Мы, завидя что-нибудь, – в негатив!
Мореплавателя сняли, одиночку,
В фотографию его превратив.

Ах, побольше б нам немного юморочку!-
Поскучнели, отрешась от земли, –
Мореплавателя – брата – одиночку
Мы хотя бы как смогли развлекли!

Так поменьше им преград и отсрочек,
И задорин на пути, и сучков!
Жаль, что редко их встретишь – одиночек, –
Славных малых и таких чудаков!

Послушать песни Владимира Высоцкого >>

Песни Владимира Семёновича Высоцкого о море. Часть 2 >>
Песни Владимира Семёновича Высоцкого о море. Часть 3 >>