Привычка ковырять кожу головы

Излишнее внимание к своей коже и переживания из-за ее неидеальности могут привести к негативному эффекту. Дерматилломания — сравнительно новое слово в лексиконе специалистов по ментальному здоровью, но за помощью к ним обращается всё больше людей с одинаковым симптомом: невозможность контролировать желание ощупывать и всячески воздействовать на собственную кожу.

Что такое дерматилломания и как она проявляется?

Дерматилломанией специалисты называют навязчивое поведение, направленное на кожу: расцарапывание ран, выдавливание воспалений, расчесывание неровностей кожи, сдирание заусенцев, кусание губ и щек изнутри.

Таких примеров на самом деле гораздо больше — все они относятся к большой группе повторяющихся поведенческих расстройств, связанных с телом (BFRB — body-focused repetitive behavior). Вместе с дерматилломанией туда же входят трихотилломания (неконтролируемое вырывание волос), онихофагия (навязчивое обкусывание ногтей и кутикулы), ринотиллексомания (потребность ковырять в носу и повреждать его слизистую оболочку).

При дерматилломании чаще всего страдают открытые участки тела, вернее, те, к которым есть непосредственный доступ, — лицо, голова, руки. Но бывает и так, что человек повреждает спину, грудь, переднюю сторону ног.

Читайте также:

Говорящая оболочка: как наша кожа связана с психикой — и что об этом думают психоаналитики

Я пообщалась с 8 девушками, которые продолжительное время — больше пяти лет — страдают от дерматилломании. На вопрос «Какой именно участок тела ты повреждаешь чаще всего?» мои собеседницы обычно упоминали именно кожу лица. Иногда люди наносят себе повреждения руками, в особых случаях в ход идут дополнительные инструменты: щипчики, иглы, пинцет.

«Лицо. Стоит мне нащупать небольшое воспаление или прыщ, как я мчусь давить его, ковырять, прокалывать иглой» (Ира Полевая, 20 лет).

«Всегда страдало лицо, с 14 лет подключились ноги, с 22 — грудь. Сейчас в основном это лицо и грудь. Я выдавливаю прыщи, давлю черные точки и просто раздираю кожу, даже если на ней ничего нет» (Настя Симбирская, 26 лет).

«Кожа лица. Пару раз давила на груди и ногах, но остановилась. На лице давлю любые неровности, прыщи, черные точки. Давлю ногтями или прокалываю медицинской иглой» (Алина Закамская, 26 лет).

«Лицо. Выдавливаю, расковыриваю, иногда используя для этого какие-то инструменты (например, пинцет). Начиналось всё с того, что я почему-то начала выдавливать черные точки, которые раньше не замечала и никогда не трогала. Из-за этого у меня со временем загрязнилась кожа и начали появляться прыщи, которых до этого никогда не было. Стала выдавливать и прыщи. Кожа из нормальной превратилась в проблемную» (Юля, 31 год).

Дерматилломания и перфекционизм

Тот факт, что люди чаще всего фокусируются на открытых участках тела, подтолкнул исследователей к мысли, что дерматилломанию провоцирует желание добиться идеального внешнего вида (например, устранить определенный «недостаток»). В итоге комплексный уход за кожей со временем может принять неадекватные формы.

Ира Полевая ведет блог о дерматилломании в инстаграме. Восемь лет она живет с расстройством и связывает его появление в подростковом возрасте с установками «идеальности», которые транслировал модный глянец:

«Лет с 10 я начала коллекционировать женские подростковые журналы, где все модели представлены с идеальной отретушированной кожей. Так у меня в голове возникла странная установка: „Я должна иметь идеальную кожу, иначе никак“. Для меня это казалось жизненно важным обязательством, например, как уметь дышать.

Но в 12 лет, как назло, у меня начались небольшие высыпания на лице, и это сбило меня с ног. Я решила избавляться от этих „неидеальностей“ самостоятельно: давила их и прокалывала. Одновременно я пыталась лечить кожу нормальным путем, но один вид невыдавленного прыща заставлял меня прибегать к старым „кровавым методам“. Это затянулось на 8 лет. В 17 началось обострение: я очень сильно расковыряла щеку, осталось большое розовое пятно, и у меня появился страх, что так будет всегда. А значит, я никогда не смогу приблизиться к несуществующему идеалу».

С идеей о том, что бьюти-культура, инстаграм-фетиши, лукизм и другие стереотипы вокруг внешности могут влиять на развитие дерматилломании у подростков, соглашаются и другие девушки:

«Отфотошопленные фотографии могут создавать ошибочное впечатление, что у всех вокруг идеальная кожа без изъянов», — говорит Юля.

Но идеализированное изображение кожи в масскультуре — лишь вершина айсберга. Исследователи полагают, что причины дерматилломании лежат глубже и имеют индивидуальный бэкграунд: особую биологическую чувствительность нервной системы и тревожность, которая возникает еще в детстве.

Дерматилломания и тревога

Американская психиатрическая ассоциация рассматривает дерматилломанию в рамках обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР). При этом используется термин «невротические экскориации», то есть неконтролируемые расчесывания.

Сознанием человека с ОКР руководит замкнутая цепочка «беспокойная мысль — тревожное ожидание — страх — привычный ритуал — облегчение»:

1. Мысль о несовершенстве подпитывает хронический тревожный фон, постоянно существовать в котором невыносимо.
2. Человек вновь и вновь прибегает к знакомому ритуалу, потому что видит в этом единственное средство хотя бы на время избавиться от мучительной тревоги.
3. И привычным ритуалом тут выступает телесная навязчивость: только после воздействия на кожу наступает этап временного облегчения и внутреннего удовлетворения.
4. Затем неизбежно вновь нарастает дискомфорт, возникает недовольство состоянием кожи — цепочка замыкается и всё происходит по новой.

Манипуляции приводят к желанному расслаблению, но ненадолго: тревожность отступает только на время, а чувства вины и стыда за собственную «слабость» и потерю контроля накрывают с головой.

«Когда ковыряешь — забываешься. После — облегчение ненадолго. А когда смотришь на пятнистое лицо после — вопросы „ну зачем опять? Ведь можно было просто не ковырять“, и становилось грустно на себя смотреть в зеркало» (Илона, 24 года).

Девушка говорит, что часто зацикливается на негативных мыслях:

«Обычно это происходит, если я загоняюсь по какому-либо поводу. Или после ссоры с кем-либо — могу чувствовать себя в какой-то степени ущербной. На нервах, можно так сказать».

Ульяна Кардашевская (18 лет) тоже связывает дерматилломанию с повышенной тревогой:

«У меня это обычно происходит после сложного дня или, наоборот, перед каким-то важным событием. Ты подходишь к зеркалу, думаешь, что просто посмотришь, и не замечаешь, как твои пальцы уже заметили неровность на коже. Я думаю, тут сыграли роль сложные отношения с мамой, моя заниженная самооценка и высокая тревожность».

Дерматилломания как способ пережить насилие

Настя Симбирская тоже ведет блог о дерматилломании, в котором открыто говорит о расстройстве. Первые его проявления возникли в 6 лет. По словам девушки, за 20 лет жизни с дерматилломанией не было ни дня, когда бы она не трогала кожу.

«Это случилось после того, как меня впервые побил отчим. С того момента наказания были регулярные, я могла отвлечься, только ковыряя свою кожу. А то, что это уже заболевание, я начала понимать спустя почти 20 лет. Я думала, что я одна такая, ненормальная».

О взаимосвязи кожных заболеваний с психотравмирующими воспоминаниями из детства больше всего говорят психоаналитики.

По их наблюдениям, психика взрослого человека способна регрессировать — возвращаться к раннему детскому возрасту, чтобы отыграть ту травму, которая произошла не по вине ребенка, но которая до сих пор сохраняется в его бессознательном.

И чем младше ребенок, тем сильнее отпечатается на нем физическое или эмоциональное насилие. Фактических воспоминаний психика не зафиксирует, но телесные ощущения и следы на коже останутся на всю жизнь.

«Поскольку у меня это связано с домашним насилием и со всеми сопровождающими чувствами на протяжении 12 лет, что меня били, то сейчас я ощущаю дерматилломанию как способ избавиться от навязчивых мыслей, от эмоциональных скачков, от страхов, стресса и страданий. Мозг не знает другого способа справляться с данными проблемами. Ему удобнее причинить себе физическую боль, чем испытывать психологическую», — делится Настя.

Дерматилломания и потребность причинять себе боль

Из-за того, что при дерматилломании поражается кожа, это расстройство часто связывают с селфхармом и желанием специально причинить себе боль. Но на самом деле механизмы этих двух состояний различны.

В отличие от селфхарма, когда человек причиняет себе физическую боль намеренно (например, чтобы справиться с невыносимой душевной), дерматилломания не поддается контролю и пресловутой «силе воли».

Человек может причинять вред собственной коже во сне или в процессе погружаться в своеобразный гипнотический транс и только потом с ужасом видеть результат своих действий.

Элина Планце (20 лет) стала прибегать к самоповреждениям после сильного стресса и ссор в семье:

«Тогда не думала о том, что происходит. Сейчас понимаю, что это был крик о помощи из-за нарушенной коммуникации с родителями. Увы, не услышанный крик. Этот процесс отвлекал от чувств. Переключал внимание с внутренней боли на внешнюю. От этого легчало. И от ощущения наказанности тоже».

По ее словам, это происходит осознанно:

«Мне кажется, что я даже могу это контролировать, но не хочу. В случае срыва я эмоционально ухожу в дикий деструктив и не желаю себя спасать или жалеть. Ну а за эмоцией следует и аутоагрессивное поведение».

Читайте также:

Острые предметы: что такое селфхарм и почему люди намеренно вредят себе

При дерматилломании боль — это скорее сопутствующее ощущение, чем цель. Телесные навязчивости позволяют справиться с охватывающими чувствами, но без намерения причинить себе вред. Физический ущерб — побочный продукт этого поведения.

Дерматилломания и страх осуждения

Важный диагностический критерий дерматилломании — обеспокоенность из-за нанесения повреждений. Человек испытывает по отношению к себе смесь негативных чувств (жалость, стыд, отвращение, разочарование) из-за того, что потерял контроль. Обещания, что это был последний раз, что такое больше не повторится, зачастую не выполняются — и человек стыдится своей слабости, считает себя безвольным.

Как об этом рассказывает Настя:

«Да, сначала процесс вызывает удовлетворение. Но как только твое сознание возвращается и ты видишь результат своих действий, возникает чувство ненависти к себе, жалости, бессилия, апатии не только к себе, но и ко всему вокруг, агрессия».

Следы дерматилломании — раны и шрамы — провоцируют избегающее поведение и усиливают чувство стыда. Человек в таком состоянии может замыкаться, избегать публичных мест, испытывать трудности в личной жизни, рабочих и дружеских отношениях.

«Мозгом я понимаю, что это [воспаления и следы от них] мелочи и людям абсолютно всё равно. Они увидели и забыли. Но чувство собственного комфорта не дает мне относиться к этому спокойно. Я комплексую, без косметики не могу выйти из дома», — делится Настя.

«Я знаю, что им ВСЁ РАВНО на мою кожу, но я всё еще стрессую и чувствую себя неловко, если посторонний человек находится близко и может легко рассмотреть все мои „неидеальности“», — говорит Ира Полевая.

Дерматилломания и стигматизация

Люди с дерматилломанией склонны до последнего отрицать расстройство и списывать телесную навязчивость на вредную привычку.

Реклама с отфотошопленной кожей, табуирование темы в СМИ, подача информации таким образом, что выходит, будто в неидеальности кожи виноват сам человек и его недостаточные усилия по уходу за собой, — всё это только толкает людей компульсивно выискивать и искоренять свои «недостатки».

Элина Планце:

«Стандарты — это очень узкие рамки, в которые проходят вообще не все. Отсюда куча комплексов, нелюбви и ненависти к себе. Если человек склонен к такого рода поведению, всё вышеперечисленное может нехило подкосить. И дабы найти облегчение, человек может прибегнуть к самоповреждению».

Иметь неидеальную кожу якобы «недопустимо» с точки зрения бьюти-стандартов. Отличие и непохожесть на человека с обложки/экрана/баннера бессознательно воспринимаются как непринятие в социальную среду. Ты другой = ты чужой. Это может вызывать сильную тревогу.

«Я считаю, что в СМИ должны чаще показываться разные лица и тела, чтобы люди не стремились к несуществующему идеалу. Когда видишь отфотошопленную кожу, кажется, что, выдавив прыщик, ты заимеешь такую же, но на деле получаешь шрам», — говорит Ульяна Кардашевская.

Дерматилломания стигматизирована, и именно стыд заставляет человека молчать и не обращаться за помощью. Сложно объяснить окружающим (а главное, самому/самой себе), почему так трудно контролировать навязчивое желание причинять себе вред.

Замалчивание проблемы создает ощущение, что это расстройство встречается редко. Но, согласно исследованиям, около 5% людей испытывают потребность так или иначе причинять вред своей коже, а это — каждый двадцатый. Установлено, что 3/4 из тех, кто столкнулся с дерматилломанией, — женщины.

Как помочь себе при дерматилломании?

Дерматилломания — отражение внутренних проблем, подавленной тревоги, агрессии и спектра других эмоций. Бессмысленно лечить только видимые проявления (повреждения или шрамы), если поведение останется неизменным и человек будет каждый раз прибегать к такому же способу реагирования.

Заметить за собой навязчивое поведение бывает сложно, особенно когда оно приносит иллюзорное успокоение и воспринимается как единственный шанс справиться со сложными эмоциями. Но признание расстройства — первый и важный шаг.

«Впервые я узнала о дерматилломании из книги „Кожа, в которой мы живем“. Была очень удивлена, что это болезнь, а не просто плохая привычка», — вспоминает Инна (25 лет).

«Побороть» расстройство в привычном понимании не получится — симптом нельзя просто удалить из головы, как надоевшее приложение на айфоне. Но поработать с расстройством и выяснить, что скрывается за самоповреждающим поведением, — вполне возможно.

Некоторые психотерапевтические методики подтвердили свою эффективность в лечении дерматилломании, например, диалектико-поведенческий подход или метод habit reversal therapy, позаимствованный из когнитивно-поведенческой терапии.

Читайте также:

Всё зло — от дурных мыслей. Что такое когнитивно-поведенческая терапия и какие расстройства лечат с ее помощью

«Я хожу на диалектико-поведенческую терапию чуть больше полугода, — рассказывает Инна. — Помогает снизить частоту воздействия на кожу из-за общего снижения тревожности. Мы с моим психотерапевтом сосредоточены на других моих проблемах, но обсуждаем и то, как сделать расчесывания менее регулярными».

Про свой опыт когнитивно-поведенческой терапии рассказывает Алина Закамская:

«После приема у психотерапевта становится легче. Я полгода ходила на КПТ, до этого был опыт гипнотерапии, медитаций. Было временное облегчение, я продержалась две недели — было идеальное лицо. Затем срыв, и вот я не могу вернуться в то состояние, снова ковыряю, не могу взять себя в руки, раздражают корочки и черные точки».

Любая психотерапия должна строиться на совместной работе — понадобятся регулярные сессии и постоянный контакт со специалистом, который имеет опыт работы с тревожным или обсессивно-компульсивным расстройствами. Но и самостоятельные усилия вне кабинета психотерапевта очень ценны: пациенту с дерматилломанией нужно отслеживать свое состояние с помощью ведения дневника и замещать привычные самодеструктивные ритуалы более конструктивными. На это понадобится время.

«По словам моего психотерапевта, нельзя использовать гипнотерапию прямого запрета, иначе желание всё равно останется и будет выливаться в психосоматические заболевания. Все остальные методы лечения — и КПТ, и гипноз на принятие себя — не излечат по волшебству. Нужны огромные усилия, чтобы преодолеть ломку и свое привычное мышление», — говорит Алина.

Свести к минимуму травмирование кожи помогут такие дополнительные меры, как состригание ногтей, ношение перчаток и нанесение специальных мазей. Но важно понимать, что это дает лишь временный эффект, а сама проблема и тревожный фон будут искать другой выход.

Ульяна Кардашевская: «Каждый раз, когда хочу поковырять прыщик (или много прыщиков), я мажу его болтушкой. Воспаления становится не видно — и мне спокойнее. С руками сложнее. Нужно, чтобы они постоянно были чем-то заняты. Можно, например, браслетик из крупных бусин перебирать».

Можно подключить и альтернативные методы: йога, медитации, техники релаксации и дыхания, спорт и активное времяпровождение. Они показали неплохие результаты в качестве поддерживающей (но не основной) терапии при расстройстве.

«В последнее время мне помогают занятия любимым делом — я веду блог. Еще очень помогла привычка контролировать действия своих рук. Ах да, очень мотивируют „держаться“ трекеры привычек», — говорит Ира Полевая.

Медикаментозное лечение может понадобиться только в том случае, если дерматилломания идет в сочетании с другим ментальным заболеванием (депрессией, посттравматическим стрессовым расстройством, дисморфофобией и другим). Для этого чаще всего используют антидепрессанты.

Какого отношения к себе хотели бы люди с дерматилломанией?

Поддержка окружения — важный фактор в работе с любым расстройством. Дерматилломания всегда была табуированной темой: не так просто в эпоху вечного улучшайзинга и стремлений к идеалу признаться в своем несовершенстве.

«Я бы хотела, чтобы хоть кому-то было не всё равно, что со мной происходит. Чтобы близкие люди, которые заметили бы, что у меня проблемы, постарались найти вместе со мной решение (например, поддерживать в поисках психотерапевта). В то же время я не могу осуждать тех, кто считает это просто плохой привычкой. Я и сама так когда-то считала, ведь этому расстройству уделяется мало внимания», — делится Инна.

Если у близкого человека — дерматилломания, то в общении главное — соблюдать деликатность и не акцентироваться на неприятной для него теме.

Тем более — не обесценивать его опыт лечения или те чувства, которые он испытывает во время срыва.

«В идеале — не стоит лишний раз нервировать их [людей с дерматилломанией]. И не давить на них. Давление не помогает, а наоборот, усиливает желание. Мой муж пытался на повышенных тонах меня отучить от этого — в итоге потом я расковыривала себя еще сильнее», — вспоминает Юля.

Но и совсем игнорировать проблему неправильно. Если близкий человек в доверительном разговоре хочет рассказать о расстройстве, стоит выслушать и поддержать его.

«На самом деле я хотела бы немного понимания со стороны других людей, что это действительно сложно. Это не просто „не давить“, это в голове. И это трудно», — говорит Ира Полевая.

«[Окружающим следует] принимать это как ментальное заболевание, а не отсутствие силы воли», — отвечает и Алина Закамская.

Пациенты с дерматилломанией хотят быть понятыми и принятыми. Но и обществу важно правильно донести этот месседж — и тут просвещение на тему ментальных расстройств играет особую роль. Важно повышать информированность людей, учиться переступать через внутренний стыд и порицание, объяснять и не замыкаться в себе.

И помнить, что расстройство, его результаты (шрамы, повреждения) или неидеальная кожа не делают никого хуже.