Руками кожи ты коснись

Продолжение. Начало здесь.

Фото автора

Пять избранных пар топтались у сцены, стоически пытаясь принять кувырок судьбы, швырнувший их в объятия друг друга. Улыбались публике, шутили, а сами потирали от волнения руки и лихорадочно соображали, какой кунштюк выкинет в следующий момент этот неугомонный Калигула с микрофоном.

А деспот вошёл в раж – он ликовал, огненным шаром летая по периметру танцпола, и создавая вихри в атмосфере. О, с каким упоеньем он предвкушал эстетическое пиршество, гортанным рёвом разогревая толпу:

– Вы только посмотрите на эту ослепительную красоту! Блеск! Аплодируем, друзья! Громче, громче! Они прекраснее, чем Тристан и Изольда! Что рядом с ними Психея и Амур! Они взрывоопаснее тротила и нитроглицерина вместе взятых! Аппетитнее, чем шашлычок под коньячок и ярче, чем Альфа Центавра! Друзья, встречайте – наши блистательные звёзды, близкие и невероятно прекрасные! Сейчас вы сами увидите, как они озарят сияньем полярную ночь и растопят «Арктику» до основания! – Неистовствовал ведущий, простирая руки к «звёздам», ошалевшим от оглушительных аплодисментов и безумных проспектов, от которых у психей вспотели ладошки, а у амуров отвисла челюсть.

– Что, чёрт возьми, он имеет в виду? – Пробормотал Лебедев, с сомнением взглянув на Звягинцеву С.Н., альфу-центавру, с которой ему предстояло топить льды Арктики. В глаза снова полыхнуло красным, застилая явь, и Артём торопливо отвернулся, ослабил галстук – в зале вдруг резко закончился воздух. – Надеюсь, благоразумие возобладает…

– Посмотрите на него… какое благоразумие? – Усмехнулась лебедевская Изольда, кивнув в сторону конферансье. А тот победно скалился и воздевал руки, поворачиваясь к публике, словно извергший пламенную речь патриций в сенате – взлохмаченный, с горящими глазами – от него, казалось, валил пар.

– Итак! Конкурс называется «Танцуя жизнь». Когда зазвучат первые аккорды, эти великолепные пять пар начнут свой неповторимый танец. Но они не просто вознесут дань уважения Терпсихоре, выполняя батманы и плие. Они проживут целую жизнь в своём кружении под музыку, изображая те эмоции и чувства, что им предложат. И этим чувствам мы должны поверить! Они должны быть настоящими – как в жизни. Это – главное условие победы в конкурсе. А судить участников будете вы, дорогие зрители. В конце конкурса вы сами выберете полюбившуюся вам пару и определите победителя самыми громкими овациями.

По залу прокатилась волна оживления, и задние ряды принялись напирать на передние, стараясь расположиться поближе к сцене, чтоб не пропустить ни мгновения из предстоящей феерии.

Участники же ошарашенно переглядывались, осознав, во что они вляпались. Девушки ахали, прикрывали ладонью рот и широко распахивали глаза, изображая ужас, при этом нервно хихикая. Парни ухмылялись и пожимали плечами, мол, ну, плие так плие, подумаешь невидаль какая. Раз плюнуть. Сейчас всё будет. При этом разминали руки, плечи и шею – как будто готовились к боксёрскому поединку.

– Дорогие друзья, нашим героям предстоит непростая задача. Им придётся прожить в танце настоящую жизнь, со всеми её взлётами и падениями – в прямом и переносном смысле. – Одичавший было конферансье внезапно вновь обрёл человеческий облик, и заговорил так проникновенно, что у слабонервных дрожь пошла по телу, а у тех, кто сильно налегал на спиртное, затряслись губы и на глаза навернулись слёзы. Они вытерли их скатертью.

Ведущий крутнулся волчком, повернувшись к залу, и вновь заорал в микрофон, отчего кто-то за столом уронил рюмку:

– Так давайте поддержим наших ребят – все вместе, дружно, аплодируем, аплодируем, эгегеййй!

Света закатила глаза, тяжело вздохнув, и Лебедев, заметив это, нагнулся прямо к её уху:

– Ещё не поздно сбежать.

Но девушка дёрнула подбородком в сторону плотно обступившей танцпол толпы:

– Боюсь, вы ошибаетесь.

– Ну, тогда дадим им жару.

Расчистили пространство вокруг ёлки – попросили зрителей отступить немного назад. Проживать жизнь в танце поклонникам Терпсихоры предстояло по кругу, отплясывая вокруг новогодней красавицы, блистающей огнями.

И понеслось.

– Нежность! – Завопил конферансье, когда зазвучала музыка.

При первых же звуках «Венского вальса» Артём мягко подхватил Свету, приподняв её над землей, и… закружил, закружил так, что девушка не разбирала, где сцена, где кричащая от возбуждения публика, где мигающие гирлянды в еловых ветвях.

Излучая нежность, Лебедев прошипел своей партнёрше в ухо:

– Светлана Николаевна, расцепите зубы и нежно улыбнитесь мне. Пожалуйста. Я здесь, сфокусируйтесь.

Усилием воли Света собрала разбегающиеся в стороны глаза и уставилась на финансового – тот был сама нежность, даже дыхание не сбилось.

– Откуда вы умеете так… вращать женщин? – Голова кружилась с непривычки, всё плыло, и девушка забыла подходящее слово. Зато заставила Артёма улыбнуться и попасть настроением прямо в следующую команду ведущего:

– Радость!

Сюита номер два Баха немедленно охватила зал лёгкой радостью – воздушные звуки флейты искрились, летели, взвихрялись арабесками складывались в сверкающие вензеля, а вслед за ними кружились и пары, сияя смехом.

Света обожала это произведение с детства – может, оттого и воспрянула, игриво повела очами и расцвела, поддаваясь чарам чудесных глаз, что так сердечно лучились улыбкой. Артём крутнул девушку, ловко поймал её, пока она не улетела в толпу, и ответил:

– Семь лет в школе танцев. Это уже в крови. Так что просто доверьтесь мне.

И Света доверилась.

– Страсть!!! -Прохрипел конферансье, вкладывая в голос, как ему казалось, харизму Челентано и хрипловатость Тото Кутуньо.

И тут же томно, словно знойный кубинский полдень, потекло под потолком Besame Mucho, в каждой ноте которой вскипало загустевшее желание, прорывающееся в призывном напеве.

Артём уложил Свету на себя, откинул, раскрутил, вернул, перехватив другой рукой и, опрокинув почти к самому полу через глубокий прогиб, вновь рванул в свои объятья. Приподняв легко, как пёрышко, покрутил, глядя глубоко, не мигая, снизу вверх, глаза в глаза. Затем поставил, и повёл размашисто, то приседая, и увлекая девушку вниз, то поднимая, почти безостановочно вращая, отталкивая и притягивая её вплотную к груди, прижимаясь щекой к щеке, ни на миг не выпуская её из своих рук.

Он вёл уверенно, сильно и так умело, что от партнёрши не требовалось ничего, лишь стать продолжением его самого.

Света боялась дышать и вообще не соображала, где пол, где потолок, только простонала однажды:

– Я наступила вам на ногу…Боже…

На что пожирающий её страстным взором Лебедев процедил:

– Так и задумано, не переживайте. Но если хотите, давайте отступлю. Чтобы не поссориться.

Тем временем мучитель-ведущий радостно прокаркал:

– Печаль!

И музыка тут же загрустила «Лунной Сонатой» Бетховена, просветлив лица и наполнив пространство тихим светом.

Света смогла, наконец, отдышаться – печально замедлилась и, изнывая томлением, плавно кружилась, окутанная флёром проникновенных звучаний. Артём легко поддерживал её за руку – здесь девушка пришла в себя и включилась, наконец, в игру.

Но ненадолго, ибо неугомонный истязатель гикнул в микрофон, что есть сил:

– Счастье!!!

И загремела всепобеждающая «Sunny» Boney M – ослепительная, как само солнце – настоящий выплеск счастья, устоять перед которым невозможно.

Все пары, как один, просияли, оживились и полетели по кругу, едва касаясь пола. Света сначала ещё успевала замечать мелькания рук, ног, блеск женских платьев и белые рубашки мужчин, но потом всё снова слилось в одну пёструю пелену: Артём закружил её волчком, разве что не отправляя смерчевым вращением вокруг ёлки.

Наконец, когда он, закрутив несчастную чуть не до обморока, ласково прижал к себе, позволяя перевести дыхание, Света с трудом выдавила:

– Меня сейчас стошнит! Не кружите меня больше!

– Светлана Николаевна, держитесь! Что с вами?

– У меня вестибулярный аппарат сломался…из-за этих ваших вжих, вжих… – Она крутнула пальцем в воздухе, пытаясь справиться с подступающей дурнотой.

А конкурс набирал обороты!

Боже, когда эта пытка закончится? – Раздираемая противоречивыми эмоциями, танцовщица то счастливо улыбалась в сторону зала, то обмякала в руках партнёра, то, ощущая себя вертолётом, старалась всё же держаться, как велели.

Конферансье изощрялся как мог:

– Гнев!!!

Ох, как взвилась Ванесса Мэй со своей современной обработкой «Шторма» Вивальди из его «Времён года»! Вихрем неслась стихия по залу, от шквалистого напора звуков дрожь пробирала по телу, а вспышки молний леденили кровь.

– Может, у вас проблемы с мозжечком?

Свете так стало обидно за свой мозжечок. Она гневно фыркнула:

– Покружитесь столько, сколько я, и посмотрим тогда на ваш мозжечок!

– Да запросто!

И финансовый, оторвавшись от подчинённой, понёсся вытворять такие пируэты, что девушка открыла рот, а толпа взревела от восторга. Пока Света яростно грозила кулаком вслед улетевшему от неё партнёру, тот развлекал зрителей фуэте и тур шене, не забывая при этом рассерженно вскидывать голову и яростно озираться – от этого движения дамы хватались за сердце, а мужики восхищённо цокали, усмехаясь: что творит, шельмец, а!

– Любовь! – Ласково просипел в микрофон ведущий, растратив все эмоции на сопереживание участникам и основательно охрипнув.

– Ну вот, с моим мозжечком всё в порядке. – Самодовольно ухмыльнулся Лебедев, вернувшись к Свете и ласково обхватив её за талию.

А в это время The Beatles раскачивали волны людей, спокойно убеждая их:

All you need is love! – Всё, что вам нужно – это любовь!

All you need is love,

Love, love,

Love is all you need!

И все соглашались с ливерпульцами, особенно герои шоу – пары прильнули друг к другу и излучали самое чистое в мире чувство – искренне и совершенно естественно.

– Кстати, вестибулярный аппарат хорошо тренирует плавание. Вы решились участвовать в соревнованиях?

– Да. Я согласна.

– Тогда с восьмого января начинаем тренировки. Компания оплачивает дорожку – вторник и четверг в семь вечера. И воскресенье в восемь утра.

– Жаль, что не каждый день. – Съязвила Света, с любовью взирая на красавца, на что тот невозмутимо ответил:

– Можете и каждый день. Но в остальные дни – за свой счёт. – И ответный взор, полный бесконечной любви.

– Ясно. – Буркнула девушка и вздохнула.

– Спасибо, что согласились, Света. – Это он произнёс ей прямо на ухо.

От того, как Артём произнёс её имя, девушка вздрогнула. И его ладони вдруг стали такими обжигающе горячими – ей казалось, ещё немного, и они прожгут ей платье!

– На этом наш конкурс окончен, дорогие друзья!

Публика с сожалением отпускала полюбившихся танцоров, а те, вдесятером, дружно раскланивались, махали зрителям и смеялись, радуясь состоявшемуся празднику души вместе со всеми. Взбодрились и насладились выбросом адреналина абсолютно все.

– А теперь настала пора определить победителей.

Свету и Артёма назвали самыми последними, и зал буквально снесло шквалом оваций.

– Итак, абсолютными победителями конкурса «Танцуя жизнь» становятся Звягинцева Светлана и Лебедев Артём! Поздравляем с заслуженной победой, ребята! Смотреть на вас было просто удовольствием! Пир духа! Спасибо всем участникам.

Света чуть не упала:

Чтооо? Пирдуха? Аааа, поняла! – Еле удержалась, чтобы не заржать в голос. Лебедев глянул на неё сверху вниз – его глаза тоже лучились смехом.

А публика чуть не выла от восторга. Люди повскакали с мест, кричали «браво!». Ладони у болельщиков горели от аплодисментов, но рукоплескания не утихали, и победителям пришлось пройтись ещё раз в туре вальса вокруг сияющей разноцветными огнями ёлки.

Через несколько аккордов к танцующим присоединились остальные участники и зрители. Дивная мелодия плыла, наполняя пространство теплом, увлекая людей всё дальше в новогоднее волшебство.

Голова, как ни странно, больше не кружилась. Теперь, без всяких команд, Артём вёл в танце легко, так улыбаясь взглядом, что “Арктика” действительно растаяла, как и было обещано. Правда, Свете показалось, что вальс закончился слишком быстро.

Продолжение здесь.